Вчера прочитал небольшой рассказ, который скоро выйдет в печатном виде в форме книжки:). Называется "Кирза": http://poplit.ru/kirza/

Рассказ этот про нашу еще совецкую армию (действие происходит в 89-90г.). Когда читал было ощущение что я перенесся на 15 лет назад настолько все было похоже, знакомо, а какие-то моменты просто пугающе совпадали, хотя общее с событиями только то, что я тоже служил в Ленинградской области. Даже ощущение себя тупым животным в первые полгода самые те что были и у меня.
Я думаю, что рассказ будет интересен тем кто служил - приятно вспомнить свою юность всетаки, а так же тем кто захочет понять что такое этот школа жизни - дурдом с названием "Армия". Но стоит сказать, что была бы у нас другая армия с другими порядками, логичностью, то хрен бы наши деды выйграли войну. Всетаки русский солдат хоть и раб, но бля неубиваемый.

Небольшой отрывок (к слову у нас был почти такой же случай:))) ):

...Последним сдалась даже такая глыба, как сержант Рыцк.
Занимаясь как-то с Андрюшей поворотами на месте в ленинской комнате (снаружи шел сильный дождь), Рыцк заявил, что у него поседели на заднице волосы, сплюнул на пол, и уже выходя, в сердцах бросил, указывая на огромный гипсовый бюст Ленина в углу:
- Если ты, Торопов, такой мудак, подойди и стукнись головой о Лысого! Может, поумнеешь хоть чуть-чуть после этого.
И, собираясь хлопнуть дверью, в ужасе обернулся.
Чеканным строевым шагом рядовой Торопов подошел к гипсовой голове вождя, отклонился чуть назад...
Два лба - мирового вождя и орловского паренька - соединились.
Удар был такой силы, что вождь развалился на две половины, каждая из которых разбилась потом об пол на более мелкие части.
Рыцк перепугался тогда не на шутку.
Замполит полка, подполковник Алексеев, долго выискивал подоплеку антисоветского поступка солдата. Вел с ним задушевные разговоры. Угощал чаем. Потом кричал и даже замахивался.
Андрюша хлопал глазами. Обещал, что больше не повторится.
Самые нехорошие слова замполит уже произносил не в его адрес, а врачей призывной комиссии.

На стрельбище, зная успехи Андрюши в изучении матчасти, народ ждал зрелища.
Андрюша не подвел.

Автомат ему зарядил лично начальник полигона, заявив, что до пенсии ему год, и поэтому "ну его на хуй!".
Бойца под белы рученьки уложили на позицию и с опаской подали оружие.
С двух сторон над ним нависли Щеглов и Цейс. Помогли справиться с предохранителем.
Тах! Тах! Тах!
Тремя одиночными Торопов отстрелялся успешно, запулив их куда-то в сторону пулеулавливающих холмов.
Дитя даже улыбнулось счастливо.
Следующее упражнение - стрельба очередью по три патрона. Всего их в магазине оставалось девять. Три по три. Все просто.

Потом Щеглов и Цейс долго еще спорили до хрипоты, кто из них прозевал.

Андрюша решил не размениваться. Выпустил одну длинную. Все девять.
Причем при стрельбе он умудрился задрать приклад к уху, а ствол, соответственно, почти упереть в землю.
Земля перед ним вздыбилась пылью.
Народ оторопел.
Упасть догадался лишь начальник полигона. Остальные тоже потом попадали, но когда все уже закончилось.
Чудом рикошет не задел никого.
Визгливо так, истерично посмеивались.
Сдержанный ариец Цейс оттаскивал от Андрюши капитана Щеглова.
Тот страшно разевал зубастый рот и выкрикивал разные слова. Слово "хуй" звучало особенно часто.
Где бы еще, как не в армии, благодаря рядовому Андрюше Торопову я понял истинное значение глагола "оторопеть"?

Когда на присягу к Андрюше приехал отец, совершенно нормальный, кстати, мужик, к нему сбежалось чуть ли не все командование части. Главный вопрос задал наслышанный о новом подчиненном командир части - полковник Павлов:
- Что же нам, блин, теперь делать-то, а?..
- Подлянку вы нам сделали, уважаемый папаша, большую, - добавил Щелкунчик.
Андрюшин отец виновато вздохнул и изрек:
- Я с ним восемнадцать лет мучился. Теперь вы два года помучьтесь. А я отдохнуть имею право.
И уехал.